Самовар
В горячий самовар — медовые ковриги,
Она сожгла дрова и принялась за книги,
Она не знала, кто топил её в реке,
Одна рука в крови, другая — в молоке,
И яблоневый цвет в кудрявых волосах,
Ногами на земле, главою в небесах.
Я говорил с тобой до самого рассвета,
Но твой открытый рот, как дуло пистолета.
И я не знаю, кто топил тебя в реке,
Одна рука в крови, другая — в молоке,
И яблоневый цвет в кудрявых волосах,
Ногами на земле, главою в небесах.
Я покажу тебе полёт аэроплана,
Я нарисую паука на дне стакана,
На дне стакана мухи плавятся от браги,
И бродят танки по мелованной бумаге.
Я расскажу тебе, как пчёлы строят соты,
Я научу тебя стрелять из пулемёта,
И ты услышишь, прикоснувшись к полюсам,
Как гибнут наши голоса.
Дремучие леса, волшебные поляны,
Черничные кусты зализывают раны.
Но в крике стрекозы, в глазу у муравья
Есть место для тебя, есть место для меня.
И яблоня взойдёт, оставив нам дары,
С условием забыть все правила игры.
Я до сих пор не знаю, эльф ты или гоблин,
Я знаю, опыт твой годами был накоплен.
Тебе известно, как над танком реют флаги
И бродят танки по мелованной бумаге.
Так расскажи же мне, как пчёлы строят соты,
И прострели меня насквозь из пулемёта,
И я услышу, прикоснувшись к полюсам,
Как гибнут наши голоса.
