Отец
Третий день подряд,
Мне снится зима,
Будто отец или брат,
Меня оставили здесь, одного на века,
И эта жизнь песком приручила и нас,
Жить так,
Но мы придумали мир другой,
Лишь для себя, лишь для себя.
Ночами, в поисках веры в небе,
В открытое окно сочилось время тихо,
Они заберут и тебя,
— Не ты ли мне желал зла?
Я привыкаю к боли, немного,
К непониманию,
К этим повадкам строгим,
Годы, как бусы, жемчуг темнеет,
А взгляд уже не держит порчу,
Зализываю раны под звездами,
Знаешь, я стал сильнее, старше на жизнь,
Можешь гордиться мной,
Ведь я нашел людей способных заменить мне тебя,
Это ты был страхом, ты, был криком в ушах,
Но что-то все равно держало нас,
Клятвы, кухни, культы, квартиры,
Курим, Купчино, ночью снег,
Старые, злые, любимые, помнить вас,
Ваши глаза и слезы,
Проклиная гимны и все истории страха,
Взяв на руки отца тридцатых,
Небо надо мной, ветер, бей меня,
И высуши мое тело,
Я видел сон, к нам придет оттепель,
Талой водой по венам,
Праздники жизни — новые дни,
А мы знаешь, жили, как могли,
Ты прав, годы летят быстрей птицы вольной,
Как камни с гор,
Узнал по хрипу, узнал тень,
Узнал по взгляду сквозь стены,
Узнал по кашлю, узнал шаги,
Звуки и запах домашней еды,
Не ты ли мне желал зла,
И закалял мое детство церковным холодом?
Отец я был добрым, добротой должной,
Словами лощеными,
Тяжело дышали птицы, после жизни, снится,
Мне не нужно более,
Я видел казни, закаляя смертью глаза свои,
И в то же время проклиная себя,
Обрекая на муки,
Мне нужно выпустить кровь, отец скорее,
Разорви мое сердце как миф и навсегда уходи,
Больно, все оставлять так,
Но только ты заставляешь плакать, смеяться
— Сын, смейся,
А мне уже тринадцать, слезы лейтесь.
Третий день подряд,
Мне снится зима,
Будто отец или брат,
Меня оставили здесь, одного на века,
И эта жизнь, песком,
Приручила и нас, жить так,
Но мы придумали мир другой,
Лишь для себя и врядли пустим вас.
