Про Кольку-Ширмача
На Молдаванке музыка играет,
Кругом веселье пьяное шумит.
Там за столом доходы пропивает
Пахан Одессы Костя-Инвалид.
Сидит пахан в отдельном кабинете,
И поит Маньку красненьким винцом,
И, между прочим, держит на примете
Её вполне красивое лицо.
Он говорит, закуску придвигая,
Вином-шампанским душу горяча:
-Послушай, Манька, детка дорогая,
Мы пропадём без Кольки-Ширмача!
Торчит Ширмач на Беломорканале,
Таскает тачку, двигает кайлой,
А фраера втройне богаче стали.
Кому же взяться опытной рукой?
Съезжай, Маруся милая, дотуда
И обеспечь фартовому побег.
И торопись, кудрявая, покуда
Не запропал хороший человек...
Вот Маня едет в поезде почтовом,
И вот она у лагерных ворот,
А в это время, зорькою бубновой,
Идёт весёлый лагерный развод.
Канает Колька в кожаном реглане,
В военной кепке, яркий блеск сапог,
В руках он держит разные бумаги,
А на груди - ударника значок!
-Ах, здравствуй, Маня, детка дорогая,
Привет Одессе, розовым садам!
Скажи ворам, что Колька вырастает
Героем трассы в пламени труда!
Ещё скажи: он больше не ворует,
Блатную жизнь навеки завязал,
Он понял жизнь здесь новую, другую,
Которую дал Беломорканал.
Прощай же, Манька, детка дорогая,
Одессе-маме передай привет!
И вот уже Маруся на вокзале
Берёт обратно литерный билет.
На Молдаванке музыка играет,
Кругом веселье пьяное шумит.
Там за столом, бокалы наливая,
Сидит пахан и мрачно говорит:
-У нас, воров, суровые законы,
И по законам этим мы живём.
А если Колька честь свою уронит,
Мы Ширмача попробуем пером!
Тут встала Манька, встала и сказала:
-Его не троньте! А то всех я заложу!
Я поняла значение Канала,
За это Колькой нашим я горжусь!
Тут трое урок вышли из шалмана
И ставят суку Маньку под забор.
-Умри, змея, пока не заложила!
Подохни, Манька, или я не вор!
А в это время на Беломорканале
Шпана решила марануть порча,
И рано утром, зорькою бубновой,
Не стало больше Кольки-Ширмача.
