Когда я буду умирать совсем один…
Под впечатлением от фильма
«Высоцкий. Спасибо, что живой»
Когда я буду умирать совсем один…
В пустой квартире, без детей и жён,
Пошлёт за мною брата Господин…
Доставить мою душу на рожон…
Брат за руку возьмёт, как я его…
С цветами провожая в первый класс,
На этом свете старший был хозяином…
На том… давно местами поменяли нас…
О Боже, как же сильно захочу,
Чтоб доченькою фильм был не содеян
Про то, как «Скорой помощи» врачу
Качала сердце «скорая» в Сиднее…
Про то, как за престижный «мерседес»
Давился кровью, харкая в очко…
Про то, как отоваривал невест…
Из тёмных кухонь выходя бочком…
В пустой квартире, съёмной, без друзей,
Её опустошивших от бухла,
В блевотине оставленных газет,
Пытаясь крохи отыскать тепла,
Я думал лишь о том, как жить и петь мне,
А не о том, что будет после смерти…
Доделанный безжалостным резцом,
Оставившим известные изъяны…
Я не скрывал избитое лицо,
Зализывая мокнущие раны…
К чему? Давно известно всем и вся,
Что люди, как животные, – нечисты…
Врачи, и президенты, и артисты…
У каждого из нас есть свой «косяк».
В пустой квартире, уходя один…
Я заклинаю близких и любимых…
Свечей не надо… Если был любим…
Огней не жгите, мне хватало дыма…
Вы вознесите матери хвалу
За то, что родила и отболела.
За то, что выгнать из дому не смела,
Когда я растекался по столу…
Стонал и извивался на полу,
От матерщины уставая ртом и телом…
В пустой квартире. Всё, что заслужил.
И девочка. Подъехать не успела.
Успела бы? Возможно, был бы жив…
Она, реально, этого хотела…
Когда отсюда валишь в 42,
Хороший возраст… Всё как на ладони…
И кажется, прокатит… Не догонят…
Бежит, от силы – кругом голова…
Догонят, друг мой… Возраст ни при чём…
Мы все мишени… Ростовые… В тире.
На мне сейчас Господь сдаёт зачёт.
На съёмной, центровой, пустой квартире.
