Дети неба
Внутри у свободных,
Была вода с хлором и теплое сердце,
Можно стать тем,
Кто забирается в норы, теплые, детские,
Когда горела луна, мы отмечали смерть Декарта,
Вдувая в легкие дым,
Наверно это наша вина, и наша боль,
Если мы унижаем таких,
Мы умираем на девятый день,
Легкие, туманом надежды,
И к нам приходят ангелы — дочери,
Вернее их тени, прежние,
Наши книги были открыты всегда,
Но Ватикан был слеп,
И я не мог знать, куда течет река,
И кто придумал философию лет.
Одной цепью скованы,
Дети неба, взгляды мимо,
Добрый лес, научи меня,
Слушать сердцем ветер зимний,
И старики уходили вокруг света,
— Нам бы пожить ещё, сын,
Но, концов у земли нет,
Так же как нет страха, в послевоенный режим,
И застонали сосны — принимай меня лес,
Мы твои дети,
Не скучай, мы рождены в городе-призраке,
А значит, нам открыт путь смерти,
И мы с тобой, в поисках главного,
Пускали в небо корабли, что бы найти друг друга,
Но, от Удельной до Восстания, друг,
Как от Лиговки до самого юга,
Унеси меня ветер, брось тело,
Этот мир приносит боль зимы,
И то, что с неба будет падать белым,
Я разобью о мутные воды Невы.
Одной цепью скованы,
Дети неба, взгляды мимо,
Добрый лес, научи меня,
Слушать сердцем ветер зимний,
Дети неба, чуют мокрый ветер,
Как канарейки чуют газ,
Как Сальвадор писал глубже,
И как Иисус умирал за нас,
Знай, время пудра,
А я песок, тихо так сдуваю с лица,
Тайком убегая под утро,
Что б не проснуться под шаги отца,
И я рисую горизонт, линиями,
Как Левитан вкладывал сердце,
И если сможешь, прости меня,
За слабые поступки в позднем детстве,
Мы провожаем корабли,
Прижав к груди белесый локон,
Эта картина зимняя,
И те глаза меня зовут в открытые окна.
